Группа моряков — участников штурма Зимнего дворца

исстрадавшихся рабочих и солдат, жаждавших мира, земли, справедливости, свободы. Go всех концов страны в Смольный прибывали делегаты II Всероссийского съезда Советов.

Смольный гудел. Бесконечным потоком шли туда за боевыми заданиями представители фаб­рик и заводов, воинских частей и кораблей. Из ворот Смольного во все концы города направ­лялись красногвардейцы, солдаты, матросы — с единой мыслью: выполнить ленинский наказ, завоевать власть.

Утро 25 октября было утром победы. Почти весь Петроград был в руках восставших. Временное правительство удерживало за собой лишь Зимний дворец с примыкавшим к нему небольшим районом, здание Главного штаба и Мариинский дворец. Члены Временного правительства, укрывшиеся в Зимнем, еще продолжали заседать. Они произносили речи, обсуждали план разгрома «большевиков-мятеж­ников»... Но это были политические трупы.

...Пролетарский Петроград начинал новую жизнь. На заводах и фабриках, в казармах и на улицах ликующие рабочие и солдаты читали первый документ революции — обращение Во­енно-революционного комитета, написанное Лениным: «Временное правительство низло­жено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета, стоя­щего во главе петроградского пролетариата и гарнизона... Да здравствует революция ра­бочих, солдат и крестьян!»

В Смольном собирались де­путаты Петроградского Совета. Многие из них приходили пря­мо оттуда, где кипело восста­ние,— из воинских частей, с фабрик и заводов.

Экстренное заседание Сове­та открылось в 2 часа 35 ми­нут дня. Когда на трибуне после четырехмесячного перерыва впервые открыто появился Ле­нин, зал разразился бурными аплодисментами. Все встали с мест. Ленин был торжественным и взволнованным. Вдохновен­но и просто прозвучали его слова:

«Товарищи! Рабочая и кре­стьянская революция, о необ­ходимости которой все время говорили большевики, совершилась!»

Для завершения победоносного восстания оставалось взять последний оплот контррево­люции — Зимний дворец. К шести часам вечера революционные силы закончили окружение цитадели Временного правительства. Невдалеке от дворца, у Николаевского моста, стоял крей­сер «Аврора».

На стороне восставшего пролетариата был подавляющий перевес сил. Не желая крово­пролития, Военно-революционный комитет пред­ложил Временному правительству сдаться. Но ответа на ультиматум не последовало. И вот в 9 часов 45 минут вечера раздался сигнал — орудийный выстрел, который остался в созна­нии человечества как исторический «залп «Авроры», возвестивший миру о начале но­вой эры.

Председатель ВРК Н. И. Подвойский так рассказывал об этом историческом моменте: «Во тьме ночной, озаренные бледным, затума­ненным дымом светом и кровавыми мечущими­ся молниями выстрелов, со всех прилегающих улиц и из-за ближайших углов, как грозные, зловещие тени, неслись цепи красногвардей­цев, матросов, солдат... В воздухе, заглушая сухую непрерывную дробь пулеметов и винто­вок, стояло сплошное победное «ура», страш­ное, захватывающее, объединяющее...»

24

События великого дня

25 октября (7 ноября) 1917 г. в Петрограде

15 минут первого.

Командующий Петроградским воен­ным округом телеграфирует в ставку Главкома: «Положение... угрожаю­щее... Никакие приказы не выпол­няются... нет никаких гарантий, что не будет попытки захвата Времен­ного правительства».

Около часа ночи. Комен­дант Смольного Ф. Э. Дзержинский приказал командиру красногвардей­ской дружины Путиловского завода И. Ф. Еремееву возглавить караул у кабинета, где уже работал Ленин.

2 часа ночи. Войсками ВРК заняты Балтийский и Николаевский (Московский) вокзалы. Взят Главный почтамт.

После 2 часов ночи. Состоялось заседание ЦК РСДРП(б). Обсуждался вопрос о составе будуще­го рабоче-крестьянского правительст­ва (Совет Народных Комиссаров).

8 часов утра. Из Гельсинг­форса в Петроград ушел последний эшелон с революционными матро­сами.

10 часов утра. В. И. Ле­нин пишет от имени ВРК обращение «К гражданам России!».

11 часов 30 минут утра. Керенский на автомобиле амери­канского посольства бежит из охва­ченного восстанием Петрограда.

После полудня. Состоя­лись экстренные пленумы районных Советов Петрограда.

2 часа дня. Из Кронштадта на помощь петроградскому пролета­риату прибыла флотилия с отрядом моряков.

2 часа 35 минут. Откры­вается заседание Петроградского Со­вета. На нем впервые после июльских дней выступает Ленин.

5 часов дня. В бюллетене ВРК сообщается, что моряки заняли все мосты.

6 часов вечера. Зимний дворец уже полностью окружен.

7 часов 45 минут. Вре­менному правительству предъявлен ультиматум ВРК о капитуляции в те­чение 10 минут.

8 часов вечер а. ВРК на­правляет в Зимний повторный ульти­матум.

9 часов вечера. Заседание бюро всех фракций II Всероссийского съезда Советов. На заседании фракции большевиков выступил В. И. Ле­нин. ВРК приказывает комиссару Петропавловской крепости начать ар­тиллерийский обстрел Зимнего.

9 часов 45 минут ве­чера. С крейсера «Аврора» произ­веден исторический залп.

10 часов 45 минут. В Смольном открылся II Всероссийский съезд Советов.

11 часов вечера. Начи­нается решительный штурм Зимнего.

2 часа 10 минут (26 ок­тября). Зимний взят, Временное пра­вительство арестовано революционны­ми рабочими, солдатами, матросами.

В первые дни

Из воспоминаний В. Д. Бонч-Бруевича, члена партии с 1903 г.

Вот они, первые дни Октябрьской революции. Город в волнении. Все чего-то ждут. Смольный кипит наро­дом.

Семьдесят первая комната Смоль­ного. Здесь расположился главный штаб восстания — Военно-револю­ционный комитет. Сюда ночью 25 ок­тября (7 ноября) прибыл Владимир Ильич. Он приветливо и радостно здо­ровался с приходящими товарищами, расспрашивая их обо всех событиях дня и более всего о том, что делается там, у Зимнего дворца и на подступах к нему. Владимир Ильич был еще в парике, не все его сразу узнавали. Но весть о том, что Ленин в Смоль­ном, разнеслась быстро...

Владимир Ильич был недоволен тем, что мешкают со взятием Зимнего дворца. Он не видел там сил, которые могли бы оказать значительное со­противление...

Наконец самокатчик привез в Смольный донесение главнокоман­дующего Подвойского о взятии Зим­него дворца и об аресте Временного

правительства. Владимир Ильич нахо­дился в то время в комнате Военно-революционного комитета... Узнав о победе, все закричали «ура», дружно подхваченное сотней красно­гвардейцев, находившихся в соседней комнате. Через минуту крики «ура» уже неслись отовсюду...

Мы шли цепочкой по широкому коридору Смольного, до отказа наби­тому людьми.

— Давайте спрячу,— предложил я, видя, что Владимир Ильич держит парик в руке.— Может, еще приго­дится! Почем знать?

— Ну, положим,— хитро под­мигнул мне Владимир Ильич. — Мы власть берем всерьез и надолго...

Часа в четыре ночи, утомленные и возбужденные, мы стали расходить­ся из Смольного. Я предложил Влади­миру Ильичу ехать ночевать ко мне.

Владимир Ильич, видимо, очень устал и подремывал в автомобиле. Приехав, поужинали кое-чем. Я по­старался предоставить все для отды­ха Владимира Ильича; еле уговорил

его занять мою комнату, причем по­действовал лишь аргумент, что в этой отдельной небольшой комнате к его услугам письменный стол, бумага, чернила, книги...

Прислушиваюсь: спит ли?.. Слы­шу, встал он с кровати, тихонько за­глянул ко мне и, решив, что я сплю, еле слышными шагами, на цыпочках подошел к письменному столу. Он сел за стол, открыл чернильницу и, опер­шись на локти, углубился в работу.

Утром я предупредил домаш­них, чтобы они не шумели, так как Владимир Ильич работал всю ночь и, несомненно, крайне утомлен. И вдруг открылась дверь, и он вышел из ком­наты, как всегда, энергичный и све­жий, бодрый и радостный.

— С первым днем социалистической революции! — поздравил он всех.

Подошли товарищи, вышли На­дежда Константиновна, тоже ноче­вавшая у нас. Когда все собрались пить чай, Владимир Ильич вынул из кармана переписанные листки и прочел нам свой Декрет о земле...

25