к центру города, пробивая себе путь сквозь войсковые заслоны. Общегородская политическая стачка начала перерастать в восстание. Просторная Знаменская площадь и Невский, Лиговка и Литейный проспект едва вмещали в себя плотную массу людей.
Хабалов решил применить «последнее средство» — стрелять в демонстрантов. Загремели винтовочные залпы, раздались пулеметные очереди. Только на Знаменской площади было убито более 40 человек.
Но рабочие не были побеждены. Последний час царизма пробил. С раннего утра 27 февраля движение вспыхнуло с новой силой. Рабочие «Путиловца» и «Нобеля», «Айваза» и «Вестингауза», «Треугольника» и «Сименс-Гальске» — десятков заводов и фабрик, полные решимости продолжать борьбу до победы, вновь вышли на улицы. Ранним утром восстали солдаты Волынского полка. К ним присоединились гвардейцы Преображенского и Литовского полков. Уже утром восстало около 10 тыс. солдат. Приступом был взят арсенал, где рабочие захватили 40 тыс. винтовок. Распахнулись тяжелые ворота страшных царских тюрем — Крестов и Литовского замка, в застенках которых томились сотни революционеров. Повсюду срывали и уничтожали эмблемы ненавистного самодержавия — гербы с двуглавым орлом и трехцветные флаги. В течение дня восставшими были захвачены вокзалы и центральные учреждения. Воинские части одна за другой переходили на сторону народа. К вечеру число восставших солдат превысило 66 тыс. Перепуганный Хабалов доносил в Ставку, что «исполнить повеление о восстановлении порядка в столице не мог», и обещал «продолжать борьбу». Но сделать это ему уже не пришлось. «Верные» части таяли, как снег под весенним солнцем.
Весь Петроградский гарнизон стал под красные знамена революции. Царские министры собирались в Мариинском дворце. Они были бессильны что-либо сделать. Паника была так велика, что, когда в зале неожиданно погасло электричество, один из министров от страха залез под стол. В этот день были арестованы председатель совета министров князь Голицын и другие члены правительства.
Толпа запрудила улицы, прилегающие к Таврическому дворцу, где находилась Государственная дума. Депутаты Думы, члены помещичьих и буржуазных партий, боялись и ненавидели народ. Они хотели тайком убрать одного царя и на его место посадить другого.
А вооруженный народ сметал самодержавие и бился за настоящую свободу, за хлеб, за мир. «Пулеметов — вот чего мне хотелось», — писал позднее монархист Шульгин, смотревший в тот день на вооруженную толпу из окна дворца. Главари Думы делали отчаянные попытки спасти монархию.
Спешно был избран Временный комитет Государственной думы из И человек во главе с председателем Думы помещиком Родзянко для «водворения порядка» в столице. Комитет предложил восставшим солдатам «немедленно возвратиться в сваи казармы» и подчиниться офицерам. Этот приказ вызвал бурю негодования среди солдат. Они не подчинились призывам думцев и вместе с рабочими довершали победоносное восстание.
Все эти дни выступлением пролетарских масс руководили большевики.
Днем 27 февраля, когда на улицах кипела вооруженная борьба, Выборгский комитет большевиков обратился к народу с призывом избрать Совет рабочих и солдатских депутатов. Мысль о Советах жила в сердцах рабочих с 1905 г. И теперь они начали создавать свою власть. Вечером 27 февраля в Таврическом дворце состоялось первое заседание Петроградского Совета рабочих депутатов, а 1 марта он объединился с солдатской секцией в единый Совет рабочих и солдатских депутатов. Совет в эти дни являлся настоящей реальной властью.
Изданный 1 марта «Приказ № 1» по войскам Петроградского гарнизона обязывал солдат подчиняться только Совету. Вооруженные рабочие и солдаты полностью поддерживали Совет.
Под контролем Совета находились вокзалы и важнейшие правительственные учреждения. «Мы в плену у революции»,— признавался Родзянко одному иностранному дипломату. Совет мог беспрепятственно взять всю полноту государственной власти в свои руки, устранив бессильный Временный комитет Государственной думы, стать действительно революционным правительством, к созданию которого призывали большевики. Однако этот решающий шаг не был сделан.
В то время как силы и все внимание большевиков были прикованы к уличной борьбе, эсеры и меньшевики поспешили укрепиться в Таврическом дворце. Им досталось большинство мест в Совете. Председателем Совета был избран меньшевик Чхеидзе, его заместителями — эсер Керенский и меньшевик Скобелев.
576