Но такое полное слияние редко. Чаще всего при смешении народов их языки изменяются лишь частично: какие-то звуки начинают про­износиться по-другому; какие-то грамматиче­ские формы упрощаются, вместо одних слов входят в обиход другие. До вторжения нор­маннов во главе с Вильгельмом Завоевателем в Англии говорили на англосаксонском языке. Норманны говорили по-французски, и в ре­зультате постепенного смешения англосаксов и норманнов получился современный англий­ский язык, непохожий ни на англосаксонский, ни на французский.

Примерно так обстояло дело с общеиндоев­ропейским языком. В какую-то эпоху своей истории индоевропейские племена стали коче­вать по материку Евразия. Какие-то из них достигли Индии и столкнулись там с племе­нами, говорящими на так называемых дравид­ских языках (на них до сих пор говорят в Юж­ном Индостане и на Цейлоне).

В последующие столетия в их речи стали появляться особенности, характерные для дравидских языков. А другие индоевропей­ские племена направились на территорию современной Франции: там жили какие-то неизвестные нам народы с очень своеобраз­ными языками. Об их своеобразии мы мо­жем судить по тому, что образовавшиеся в результате смешения с ними кельтские языки (например, ирландский) совершенно непохо­жи на другие индоевропейские, например русский, греческий, литовский.

ЯЗЫК И ОБЩЕСТВО

Некоторые ученые, занимающиеся исследо­ванием языков народов Африки, Америки, Австралии, нередко утверждают, что у этих народов свой особый склад мышления, отра­жающийся в их языке; что их мышление «пер­вобытное», «дологическое», «конкретное»; что они не знают или почти не знают общих назва­ний (например, «рыба»), но зато имеют множе­ство названий для отдельных видов (например, «судак», «окунь», «щука», «лещ»...). Это утверж­дение просто ошибочно. Общие названия, как правило, есть; а если их в каком-либо языке и нет, то это совсем не признак «пер­вобытности».

Например, в русском языке нет общего слова для всех летающих животных, а в языке одного из самых малокультурных народов мира, живущего в Океании, такое слово есть.

Почему же так много особых названий животных и растений встречается в «первобыт­ных» языках? Объясняется это просто. Если мы послушаем любителей птиц, говорящих о соловьином пении, то узнаем, что для них соловей не «поет», как для нас с вами. В пении соловья они ясно различают двенадцать «колен»: «пульканье», «клыканье», «дробь», «раскат», «пленканье» и т. д. Конюх или жокей никогда не скажет, что лошадь «бежит». Для них это не бег, а — смотря по его осо­бенностям — аллюр: рысца, нарысь, хлынца и т. д.

Это и не удивительно. Любитель-птицелов или конюх употребляет свои собственные слова для обозначения разновидностей соловьиного пения или лошадиного бега потому, что для дела, которым они заняты, эти разновидности играют важную роль. А коренные жители Океании имеют десятки названий для банана именно потому, что каждую из его разновид­ностей они используют по-разному и разли­чать их для них необходимо.

Однако вернемся к особенностям речи коню­ха и любителя птиц. Они говорят по-русски, и отличительных особенностей в их речи так мало, что говорить о каком-то особом «языке конюха» мы не можем. Но бывает, что «язык» представителя той или иной профессии, класса, социальной группы до такой степени своеобра­зен, что становится малопонятным людям, не принадлежащим к этой профессии или социаль­ной группе. Такие «языки» правильнее было бы назвать социальными диалектами. Они отра­жают социальное расслоение общества.

В советском обществе социальные диалекты не играют существенной роли, так как у нас ликвидированы эксплуататорские классы и почти не осталось изолированных социаль­ных групп, которые нуждались бы в таких диалектах.

Социальные (и профессиональные) диалекты образуют как бы слои в общенародном языке. Но есть и другие диалекты, территориальные. Иначе говоря, если мы будем путешествовать по какой-нибудь стране, то увидим, что в раз­ных местах люди говорят немного по-разному, хотя и на одном языке. Например, в северных областях Европейской части РСФСР все «ока­ют», т. е. говорят «корова» и т. п., а в централь­ных и южных — «акают»: «карова» и т. п.; в одних областях юга говорят «тиленок», а в других — «тяленок» и т. д. В таких случаях обычно и употребляется термин «территориаль­ные диалекты». В русском языке диалектные

316