Представьте себе заснеженную страну, где зима длится девять месяцев, где безраздельно властвуют морозы и частая спутница их — пурга.
Кажется, что оцепеневшая, присыпанная снегом суша и обледенелые, глубоко промерзшие воды мертвы. Но такое впечатление обманчиво. Здесь, у северной окраины материков Старого и Нового Света, жизнь продолжается и зимой, только она делается более затаенной. Затихнет пурга, и на заново сотканном снежном покрывале, даже при тусклом свете самого короткого дня, обнаружатся свежие следы зверей. Умеющий разбирать эти «росписи» легко узнает, кто именно их оставил. Вот ровная цепочка следов, похожих на лисьи,— это пробежал песец. В другом месте — знакомые петли зайца-беляка. А рядом видны отпечатки широких раздвоенных копыт северного оленя. Иной раз поблизости окажется и волчий след. Присмотревшись внимательно, можно порой увидеть крошечные попарные вмятинки лапок горностая, пробежавшего вприпрыжку от укрытия к укрытию.
Оказывается, хорошо знакомые, широко распространенные в других местах звери встречаются и за полярным кругом! Но, кроме перечисленных, там обитают, конечно, и другие. Заходит туда, а иногда и зимует там росомаха — приземистый, покрупнее песца, хищный зверь из семейства куньих. В зарубежной Арктике — Гренландии, на островах Канады — кое-где бродят небольшие стада своеобразных копытных животных — овцебыков. Невысокие, горбатые в холке, большеголовые, с затейливо изогнутыми рогами, заросшие густой длинной шерстью, свисающей ниже колен, они действительно напоминают причудливую помесь малорослой длинношерстной коровы с необычайно лохматой породой барана.
В южные пределы тундры проникают местами лисица и ласка. А под снежным покровом таятся мелкие, мышиного вида грызуны — лемминги; кое-где южнее встречаются родственные им полёвки и даже землеройки. Это зверьки из отряда насекомоядных, несколько похожие на мышей, но безухие и с длинным хоботком.
Все эти звери — от мелких до крупных — зимой почти так же активны, как летом. Значит, не так уж невыносимы для них зимние условия жизни. Вот только белые медведицы, облюбовав себе самые удаленные острова, залегают в снежные берлоги и выкармливают там своих крошечных новорожденных.
Но как бы то ни было, на заполярной суше только млекопитающие, да и то лишь некоторые, и наиболее выносливые птицы остаются зимой жизнедеятельны. Все остальные животные на это время либо исчезают, либо замирают, цепенеют.
Преодолевать суровую арктическую зиму наземным млекопитающим облегчает прежде всего их надежный меховой покров, в котором к этому времени года особенно пышно отрастает подпушь. Пощупайте при случае зимнюю шкуру северного оленя. Густая и длинная шерсть настолько плотна, что в нее невозможно глубоко запустить пальцы. В такой шубе не страшна никакая стужа. Недаром из оленьих шкур шьют на севере зимнюю одежду. Хороша из них и постель. У леммингов, у зайца, песца, белого медведя шерстью покрыты даже нижние поверхности пальцев. А у северного оленя опушены и ноздри.
Те из зверей, которые проникают из соседних областей в Арктику, заметно лучше защищены от холода, чем их сородичи, обитающие в более южных широтах. Если сравнить, например, шкуру тундрового волка со шкурой зверя того же вида, добытого в средней полосе СССР, то легко обнаружится превосходство
Овцебык.
267