проникновенный образ Родины, вздыбливаемой революционным шквалом. Размышления над судьбами страны, над ролью поэта-патриота в эпоху великой всенародной борьбы становятся одной из главных тем Свиридова.
К этой теме он обращается и в «Патетической оратории» на стихи Вл. Маяковского (1959), за которую композитору присуждена Ленинская премия. Это произведение огромного таланта и смелого, новаторского подхода к жанру оратории и к поэзии Маяковского. Как залпы «Авроры», гремят мощные аккорды оркестра, перемежаясь с возгласами оратора-трибуна: «Разворачивайтесь в марше!.. Ваше слово, товарищ маузер!» И в ответ раздается грозный, мощный хор: «Бейте в площади, бунтов топот...» Кажется, сдвинулась грандиозная человеческая лавина, заколебалась земля под ногами, все пришло в движение — люди, земля и вселенная. Так рождается небывалый по размаху, гигантский образ Революции. Прозрачные свирельные напевы кларнетов и флейт, невольно рождающие в памяти картины скромной и тихой русской природы,— это размышления поэта о родной земле, «которую завоевал и полуживую вынянчил», которая дороже всего на свете. О будущем этой земли, о ее скорбях и светлых надеждах поется в хоровой сцене «Здесь будет город-сад», в сурово-строгом «Разговоре с товарищем Лениным». В финале музыка рисует звенящий от жаркого солнца, ослепительный летний русский пейзаж. Широко, распевно льется привольная мелодия хора: «В сто сорок солнц закат пылал». Она преображается затем и звучит как величественное утверждение высокой роли искусства («Светить всегда, светить везде!..»).
В 60-е годы в творчестве Свиридова отчетливо наблюдается стремление к простоте и ясности музыкального языка. Он охотно обращается при этом к образам русской старины и создает музыку, которая опирается на самые исконные, традиционные черты национального музыкального искусства, но вместе с тем звучит удивительно современно.
В кантате «Курские песни» (1962) композитор использовал семь подлинных старинных мелодий, записанных советскими фольклористами, и на их основе создал поэтическое повествование о русской женщине, о ее грустной доле и душевной красоте. Тема женской доли вписывается в общую многокрасочную картину жизни крестьянства, где слышится «то разгулье удалое, то сердечная тоска». Так, в песне «Соловей мой смутный» затрагивается
тема прошлой подневольной жизни нашего народа, а в песнях «Ты воспой, воспой, жавороночек» и «За речкою» звучат удаль и размах, широкое русское раздолье.
Свиридовым написаны и другие замечательные сочинения: симфонический «Маленький триптих», кантата «Снег идет» (на стихи Б. Пастернака), «Петербургские песни» (на слова А. Блока).
Творчество Свиридова в последнее время завоевывает все более широкий круг любителей и друзей. Это объясняется не только ясностью и содержательностью его творчества, но и той искренней взволнованностью, которая обычно покоряет слушателя в произведениях искусства, глубоко пережитых творцом, несущих в себе частицу его души.
Своеобразна национальная культура современного Азербайджана: в ней не только бережно хранятся самые древние сокровища народного гения, но и бурно развиваются новые формы искусства, рожденные нашей эпохой.
До Октябрьской революции в Азербайджане не было ни своего оперного театра, ни своей симфонической музыки (см. ст. «Национальная музыка в дооктябрьской России»).
За советское время в Баку и других городах появились театры, консерватории, радио и телевидение. Выросли талантливые национальные композиторы. А музыка народного артиста СССР Кара Абульфазовича Караева сегодня известна во всем мире.
Композиторская судьба Караева сложилась на редкость удачно. Сын известного в Баку профессора-медика, Караев получил все возможности для развития своего музыкального дарования. Его руководителем по композиции стал Д. Д. Шостакович, который в это время преподавал в Московской консерватории.
Молодой композитор обратил на себя внимание уже первыми симфоническими опытами: «Азербайджанской сюитой» для оркестра и патриотической кантатой «Песня сердца», с успехом исполненной в Москве в дни первой декады искусства Азербайджана (1938).
Талант Караева развернулся в годы Великой Отечественной войны, когда он, еще студент Московской консерватории, написал Первую симфонию — «Памяти жертв войны» (1944)
458