И.    В.    Голицын.     Три    художника.   1962.   Линогравюра.

выступала на послевоенных выставках украин­ская художница Т. Н. Яблонская (р. 1917). Этот перечень можно было бы расширить.

По-прежнему радовали зрителей своими работами мастера старшего поколения совет­ского искусства — С. Коненков, М. Сарьян, П. Кузнецов, П. Кончаловский, С. Гераси­мов, В. Фаворский, более молодые мастера — Б. Иогансон, П. Корин, А. Пластов и художни­ки среднего поколения — С. Чуйков, Г. Нисский, Б. Пророков. Громкий голос Б. Пророкова страстно призывал бороться за мир, за свободу угнетенных народов (см. ст. «Б. И. Пророков»).

Но плеяду этих художников уже «подпи­рала» молодежь; она выдвинулась в середине 50-х годов, внося новые черты в советское ис­кусство.

В развитии искусства послевоенных лет были свои сложности и трудности. В те годы воздвигались и помпезные, неуклюже украшен­ные здания, создавались парадные, напыщен­ные портреты. Герои живописи подчас вели себя как плохие актеры на сцене. Но было соз­дано и немало хороших полотен и скульптурных памятников, которые по праву можно отнести к произведениям большого искусства. Они и подготовили почву для нового плодотворного этапа в истории советского изобразительного искусства, связанного с ленинскими идеями XX партийного съезда.

Перемены начались с архитектуры. Она повернулась лицом к новым задачам — массо­вому строительству, преодолению украшатель­ства, рождению новой красоты простых конструктивных форм.

В середине 50-х годов начал формироваться новый архитектурный стиль. О нем можно су­дить и по новым зданиям жилых кварталов, построенных в самых разных городах Союза, и по некоторым сооружениям общественного характера.

Яркими примерами новой архитектуры могут служить Дворец съездов в Мос­ковском Кремле (1961), Московский Дворец пионеров на Ленинских го­рах (1962), кинотеатр «Россия» (1961, Москва; архитекторы Ю. Шевердяев и Д. Солопов), новые лагеря Артека на Юж­ном берегу Крыма (1961 —1964; архитекторы А. Полянский, В. Витухин, инженер Ю. Рацкевич) (см. ст. «Кремлевский Дворец съездов», «Московский Дворец пионеров», «Новые лагеря Артека» и илл., стр. 321, 328 и 329).

Новая архитектура опять оживила идею синтеза искусств. Московский Дворец пионе­ров или Дворец съездов нельзя представить себе без монументальной скульптуры и жи­вописи.

За последнее десятилетие в разных городах Союза было поставлено немало памятников. В Ленинграде М. К. Аникушин (р. 1917) соз­дал памятник А. С. Пушкину (1957), в Москве А. П. Кибальников (р. 1912) — В. В. Маяковскому (1958), Л. Е. Кербель (р. 1917) — Карлу Марксу (1961) и т. д.

Памятник молодого литовского скульптора Гедиминаса Йокубониса (р. 1927) «Мать-Родина» (1960), установленный в деревне Пирчюпис, разрушенной гитлеровцами во время Отечественной войны, посвящен жертвам фа­шизма. Строгая фигура матери, вырубленная из гранита, возвышается над равниной, воз­буждая чувство скорби и веру в неодолимые силы народа. Этот великолепный памятник удостоен Ленинской премии.

Новую жизнь обрело прикладное и декора­тивное искусство, тесно связанное с бытом лю­дей. Искусство вошло в жилую квартиру, стало неотъемлемой частью повседневности.

В конце 50-х годов в печати и в разговорах прозвучало старинное и, казалось бы, весьма академическое слово: эстамп. На стенах наших квартир, кафе, лабораторий, библиотек появились линогравюры, ксило­графии, офорты, т. е. графические про­изведения, выполненные в технике, которая позволяет тиражировать изображения, не ис­кажая их. Каждый эстамп — не копия, не ре­продукция, а подлинник (см. ст. «Графика»),

316