В.    Юркунас. Расстрел (из цикла «Зверства фаши­стских оккупантов»).   1945 —1946. Линогравюра.

Трудно и опасно не только на фронте... И в тылу люди героически переносили все лишения ради победы. О жизни народа в годы войны рассказывали зрителю картины Ю. И. Пименова «Следы шин» (1944), «Осенняя станция» (1945), донесшие до нас поэзию быта тех лет (первая — в Третьяковской га­лерее в Москве, вторая — в Русском музее в Ленинграде) и А. А. Пластова «Фашист пролетел» (см. ст. «А. А. Пластов»).

Когда враг разорял нашу родную землю, важно было вспомнить и историю, славные ратные подвиги предков. Их пример вселял надежду и призывал быть мужественными и смелыми. Вот почему многие художники в это грозное время пишут полотна на исторические темы. В 1942 г. П. Д. Корин обратился к об­разу Александра Невского, 700 лет назад предупреждавшего: «Кто с мечом к нам

«Я УВЕРЕН, ЧТО  НАСТУПАЕТ  ВЕЛИКАЯ ЭРА ИС­КУССТВА...»

Р. РОЛЛАН О СОВЕТСКОМ ИСКУССТВЕ

придет, тот от меча и погибнет» (см. ст. «П. Д. Ко­рин» и илл., стр. 320). Художник Е. Е. Лансере работал над графической серией «Трофеи русского оружия» (1942). Старей­ший художник Н. П. Ульянов (1875—1949) написал картину «Лористон в ставке Кутузова» (1945). В. А. Фаворский создал цикл гравюр «Великие русские полководцы» (1945 —1947; см. ст. «В. А. Фавор­ский»). Группа эстонских художников, нахо­дившихся в это время в Ярославле, подгото­вила выставку (1943), посвященную 600-летию восстания «Юрьевой ночи» против рыцарей-иноземцев.

Когда просматриваешь книги по истории искусства Великой Отечественной войны, то невольно обращаешь внимание и на большое количество портретов. Их было много и в гра­фике, и в скульптуре, и в живописи.

В портретах военных лет мы видим людей несломленных, сильных духом, проявивших не­слыханное мужество и благородство в самые тяжелые для страны дни. Хладнокровен и му­жествен полковник Б. Юсупов в портрете В. Мухиной. В скульптурном портрете С. Ле­бедевой писатель А. Т. Твардовский (1943) напоминает своего любимого героя, никогда не унывающего Василия Тёркина.

Посмотрите, как строго сделан художником Г. С. Верейским (1886—1962) портрет востоко­веда И. Орбели (1942), как сдержанные соче­тания зеленого, желтого создают ощущение тре­воги в «Автопортрете в желтой рубахе» (1943) П. П. Кончаловского, как, словно оружие, дер­жит кисть М. С. Сарьян в своем автопортрете 1942 г.

Но вот война окончена. И мы видим на од­ном из полотен Сарьяна — «Армянам— бойцам, участникам Великой Отечественной войны» (1945)— цве­ты, то яркие и приглушенные, то радостные и грустные. Они здесь звучат как память о невернувшихся, отдавших жизнь за свободу родной земли, и как радость мира, призыв к новой жизни...

Уже на выставках 1945 —1946 гг. появилось много картин и скульптурных произведений, рассказывающих о мирных делах вчерашних воинов. Но и до сих пор тема подвига народа в войне волнует художников и зрителей.

312