Огромный мир чувств и целая философия жизни встают за скупым повествованием Хемингуэя о старом рыбаке, поймавшем большую рыбу...
бины души трогает, погружая в атмосферу жизни трудовой бедноты, навевая целый рой представлений и чувств.
Поэтому и чувства, вызываемые искусством,— особые чувства, не совсем такие, как в обыденной жизни. Они велики, масштабны, они снимают границы между отдельным человеком и целым человечеством. Сострадая, например, Макару Девушкину, герою повести Достоевского «Бедные люди», мы сострадаем всем вообще «маленьким людям».
Итак, мы пришли к выводу, что искусство — деятельность, эстетически отражающая жизнь, отражающая ее в художественных образах, которые, как в фокусе, собирают в себе многообразные черты действительности. Но теперь
перед нами встает еще один неизбежный вопрос: какую роль, какую социальную функцию выполняет искусство в обществе?
Искусство увлекательно, оно волнует, вызывает большие чувства. А что оно делает практически для совершенствования жизни? Разве оно так же необходимо для жизни, как хлеб и вода, и так же нужно для прогресса жизни, как наука? Может быть, оно — духовная роскошь, без которой можно обойтись?
Вообразите себе нашего пещерного предка, одетого в звериные шкуры и вооруженного всего только каменным топором и дубиной против опасностей, подстерегающих его за каждым деревом. Ему было не до роскоши: суровая борьба за существование должна была поглощать его целиком. Однако этот первобытный человек, еще пленник природы, уже был и художником. Некоторые древние пещеры представляют собой прямо-таки подобие музеев: стены и потолки покрыты нарисованными краской, вырезанными и выцарапанными силуэтами зверей — бизонов, мамонтов, диких лошадей, оленей. Встречаются и скульптуры животных, высеченные из скалы. Подумайте, какая это была тогда трудоемкая работа. И кроме того, люди каменного века (судя по аналогии с современными отсталыми племенами) отдавали свое время пляскам, пению, разыгрыванию театрализованных сцен охоты (см. ст. «Первобытное искусство»). Они, конечно, еще не называли эти свои занятия искусством, — вероятно, такого слова вовсе не было в их небогатой речи, а такого понятия — в их сознании. То, что мы теперь называем искусством, для них было одновременно и актом познания, и магическим обрядом, и воспитанием трудовых навыков, и средством сплочения коллектива. Искусство, таким образом, старше науки, старше земледелия, старше государства... оно моложе разве только труда, этого прародителя всего человеческого.
Проходят тысячелетия. Возникают древнейшие цивилизации — Древнего Египта, Ассирии, Древней Греции (см. статьи раздела «Искусство древнего мира и средневековья»). Общество разделилось на классы, его организация усложнилась, создалась сильная государственная власть. Человек уже подчиняет себе природу, его знания о мире колоссально возросли, он занимается математикой, астрономией, филосо-
19
Искусство было всегда и будет вечно.
фией. Науки заняли в обществе почетное место. Может быть, искусство теперь оттесняется на задний план, угасает? Ничуть не бывало — теперь-то и начинается его настоящий расцвет. Античная Греция была покрыта прекрасными храмами и статуями, — римский историк писал, что в Афинах было больше статуй, чем жителей. На огромных открытых сценах ставились трагедии профессиональных драматургов, устраивались состязания певцов и музыкантов.
Искусство продолжало и дальше свой путь в веках. Вслед за социальными переменами видоизменяются его характер, стиль, предметы и способы изображения, а место, занимаемое искусством в жизни, остается огромным. И никогда, какие бы трудные ни были времена, люди не переставали творить практически бесполезные сочетания слов, звуков, красок. Временами искусство переживает кризис, но никогда не умирает, возрождаясь и обновляясь с обновлением общественных отношений.
Искусство — и познание, и созидание, и общение
Очевидно, искусство служит людям как познание? Но разве наука, достигшая в наше время таких высот, не удовлетворяет сполна жажду познания и почему необходим еще иной вид познания — художественный?
Поставим вопрос шире: что вообще представляет собой положительная деятельность общественного человека? По-видимому, ее можно свести к трем основным процессам: производству материальных и духовных ценностей, познанию и, наконец, общению людей между собой. Эти три процесса взаимосвязаны и невозможны друг без друга: чтобы что-то создавать, на-
до познавать свойства и законы окружающего мира и при этом действовать совместно и согласованно с другими людьми, т. е. разумно общаться. Однако в развитом обществе эти процессы осуществляются разными профессиональными группами людей. Ученые заняты исследованием существующего, познанием его законов, но сами они, как правило, новых предметов, новых материальных ценностей не производят. Это делают уже другие: рабочие, инженеры, строители. А третья категория профессий обслуживает сферу самых разнообразных связей внутри общества. Это государственные и общественные деятели, педагоги, врачи, юристы, работники торговли и т. д.
Такое разделение труда кажется необходимым и разумным, но оно имеет свои отрицательные стороны, которые в особенности сказываются в эпоху капитализма, когда разделение труда доходит до крайнего раздробления. Человек оказывается замкнутым в свою узкую специальность, как в клетку, отгораживающую его от остального мира, и живет не всей полнотой своего существа, своих способностей и возможностей, а только их небольшой частицей. Его человеческая сущность ограничивается и обедняется. Об этом много писал Маркс, указывая, что калечащее действие разделения труда не является исторически непреодолимым. Оно будет преодолено в коммунистическом обществе, где «никто не ограничен исключительным кругом деятельности, а каждый может совершенствоваться в любой отрасли». Но в предшествующей истории, говорил Маркс, это закрепление за каждым особого круга деятельности является одним из главных моментов.
С художниками дело обстоит иначе. Сам характер их деятельности не позволяет им замыкаться в кругу узких интересов. Он требует
20