щества Рима — мировой державы, во власти которой все Средиземноморье. До сих пор у римлян были лишь комедии веселого Плавта, поэма великого мыслителя-материалиста Лук­реция «О природе вещей», полные глубокого чувства лирические стихотворения поэта Катулла. Но все это лишь подступы к великому делу: созданию классической национальной рим­ской поэзии. Свершение самого дела выпало на долю поколения Вергилия и Горация.

Вергилий и Гораций стали свидетелями того, как гибла в Риме республика и утверди­лась в лице Августа империя. Сам Гораций когда-то сражался в армии Брута, последнего защитника римской свободы. К Августу Вер­гилий и Гораций примкнули потому, что хоте­ли видеть в нем продолжателя республиканских традиций. Они не были придворными льсте­цами. Прославляя в своих произведениях Авгу­ста, они славили в его лице величие Рима.

Поэму Вергилия «Энеида» признали луч­шим классическим произведением римской поэ­зии. В основе ее — миф, сложенный когда-то римлянами о том, что их предок — троянец Эней, сын богини Венеры,—приплыл в Италию после падения Трои. Римляне хотели показать, что история их народа такая же древняя, как и история греков.

Поэма рассказывает о том, как корабли Энея, спасшиеся от страшной бури, причали­вают к берегам Африки, где пунийская (древ­ние римляне называли пунийцами население Карфагена и других городов Северной Африки) царица Дидона возводит свой город Карфаген. Эней рассказывает ей о своей судьбе: о том, как пала Троя, как спасся он из горящего города и с немногими товарищами решил отыскать неизвестную землю, где по велению оракула они должны основать новый город. Дидона и Эней полюбили друг друга. Прервав свой путь, долгие дни и месяцы проводят троянцы в Карфагене. Но однажды во сне Энею является вестник богов — Меркурий. Он требует, чтобы Эней свершил то, что назначено судьбой: осно­вал город, новую родину для своих потомков. Скорбный Эней тайно покидает Дидону и от­плывает из Карфагена. Не в силах вынести разлуки Дидона пронзает себя мечом. А Эней продолжает свой путь и наконец достигает берегов Италии. Здесь, чтобы узнать о своей грядущей судьбе, он спускается в страшную Аверискую пещеру, где, по преданию, нахо­дился вход в царство мертвых. Перед ним про­ходят величественные образы будущих героев римского народа. Воодушевленный этими виде-

Гораций.

ниями, Эней ведет своих спутников, чтобы создать поселение на этой земле. Но Энею и его товарищам пришлось выдержать долгую войну с местными племенами, прежде чем они заложили заветный город Альба-Лонга. От царей Альба-Лонги родился Ромул, основатель Рима, а сын Энея Асканий стал прародителем римского рода Юлиев, к которому принадле­жит император Август.

Так неразрывно сплетаются в поэме про­славление Рима и Августа, напоминание об общем для греков и римлян мифическом прош­лом и утверждение особенного, дарованного только Риму величия в настоящем.

Археологи, раскапывая древние города Рим­ской империи, то и дело находят обломки стен с грубо начертанными строчками из «Энеиды», видимо полюбившимися некогда случайному прохожему. А для римских писателей «Энеи­да» навсегда осталась непревзойденным образ­цом. Много веков спустя поэты Возрождения (см. ст. «Возрождение в Италии») и эпохи клас­сицизма (см. статьи «Классицизм во Франции» и «Классицизм и сентиментализм») подражали творению Вергилия в своих поэмах — «Лузиаде», «Франсиаде», «Россиаде» и др.

Если Вергилий создал классический рим­ский эпос, то его друг и современник Гораций создал классическую римскую лирику. Он также воспевал в своих стихотворениях доб­лесть предков и призывал современников быть достойными отцов; однако охотнее он вспоми­нал о древней простоте нравов, учил наслаж­даться «золотой серединой» скромного достатка, писал о тоске и радости любви, о веселых пируш­ках с добрыми друзьями. Эти стихи брали за образец многие поэты нового времени, в том числе и русские стихотворцы XVIII — начала

101